Неточные совпадения
— Ныне скудоумные и маломысленные, соблазняемые смертным
грехом зависти, утверждают, что богатые суть враги людей, забывая умышленно, что не в сокровищах
земных спасение душ наших и что все смертию помрем, яко же и сей верный раб Христов…
Ты возразил, что человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба
земного и восстанет на тебя дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и
греха, а есть лишь только голодные.
В деле мирового освобождения от
греха и спасения религиозное сознание должно признать за человечеством не только
земное, но и космическое, вселенское значение.
Ну, и подлинно повенчали нас в церкви; оно, конечно, поп посолонь венчал — так у нас и уговор был — а все-таки я свое начало исполнил: воротился домой, семь
земных поклонов положил и прощенья у всех испросил: «Простите, мол, святии отцы и братья, яко по нужде аз грешный в еретической церкви повенчался». [Там же. (Прим. Салтыкова-Щедрина.)] Были тут наши старцы; они с меня духом этот
грех сняли.
Прося об отпущении ему этого
греха, Егор Егорыч вместе с тем умолял свою супругу предаться всем радостям
земной жизни, прелесть которой может оценить только человек, уже лежащий на одре смерти, и первою из
земных радостей Егор Егорыч считал любовь.
— А между тем хоть масоны, может быть, эту
земную любовь считают
грехом, но должно сознаться, что я был только совершенно счастлив, когда наслаждался полной любовью пани Вибель; вот бы тут надо спросить господ масонов, как бы они объяснили мне это?»
Так я прогневил господа и должен сносить без ропота горькую мою участь; но ты молилась, Анастасья! в глазах твоих, устремленных на святые иконы, сияла благодать божия… я видел ясно: никакие
земные помыслы не омрачали души твоей… тебя не тяготит ужасный
грех поруганной святыни!..
Мало было и стариков: совершив все
земное и до известной степени выжив из ума, старцы удалялись на покой, замаливали старые
грехи и посвящали остаток дней своих писанию мемуаров.
Что будто смертному считаются стихи
Самой Минервою за тяжкие
грехиИ что с величеством
земным владык несходно,
Чтоб мыслил и писал их подданный свободно...
— Прости, Христа ради, матушка, — едва слышно оправдывалась она, творя один
земной поклон за другим, перед пылавшею гневом игуменьей. — Думала я Пролог вынести аль Ефрема Сирина, да на
грех ключ от книжного сундука неведомо куда засунула… Память теряю, матушка, беспамятна становлюсь… Прости, Христа ради — не вмени оплошки моей во
грех.
«Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах, так как Он избрал нас в Нем прежде создания мира — προ καταβολής κόσμου, чтобы мы были святы и непорочны перед ним в любви, предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей, в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатствовал нас в Возлюбленном, в котором мы имеем искупление кровью Его, прощение
грехов по благодати Его, каковую Он в преизбытке даровал нам во всякой премудрости и разумении, открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он наперед положил — προέθετο — в Нем, во устроение полноты времен, дабы все небесное и
земное соединить под главою Христом.
Воплотившийся Бог до конца разделил судьбу испорченного
грехом мира и человека, до крестной муки и смерти [«На землю сшел еси, да спасеши Адама, и на земли не обрет сего, Владыко, даже до ада снизшел, еси ищай» (Утреня Великой Субботы, Похвалы, статья первая, ст. 25).], и все отдельные моменты
земной жизни Спасителя представляют как бы единый и слитный акт божественной жертвы [Интересную литургическую иллюстрацию этой мысли мы имеем в том малоизвестном факте, что богослужения пред Рождеством Христовым включают в себя сознательные и преднамеренные параллели богослужению Страстной седмицы, преимущественно Великой Пятницы и Субботы, и отдельные, притом характернейшие песнопения воспроизводятся здесь лишь с необходимыми и небольшими изменениями.
— Каяться надо чистосердечно, девоньки, потому что сам господь Иисус Христос присутствует невидимо на исповеди, — говорила она. — Как за ширмочки к отцу Модесту войдешь, так перво-наперво
земной поклон положить надоть, а там, на крест его животворящей глядя, и
грехи сказывать. Без утайки, как есть все…
И нелегко достигнуть этого искупления; одной
земной жизни мало, чтоб освободить душу от первородного
греха, тяготеющего над нею.
В человеке глубоко заложено воспоминание об утерянном рае, о золотом веке, чувство вины и
греха и мечта о возвращении в рай, о Царстве Божьем, которое иногда принимает форму утопии
земного рая.
В христианстве был настоящий пафос послушания общественной неправде как справедливой каре за
грех людей, было почти нежелание, чтобы Божья правда осуществилась в
земной общественности, и во всяком случае глубокое неверие в возможность этого осуществления.
— Пар костей не ломит, батюшка. А про божий рай и поминать не к слову
грех: тепло
земное не для душки, — отвечала проворно старушка, засыпая словами. — Видно, поустали путем-дорогой; и то молвить, снег как месиво, так и путает ножонки. Теперь скажите-ка мне, отколь бог вас несет и за каким дельцем.
— И та и другие идут без зова, Никита Иванович! Дни наши в руце Божией: ни одной иоты не прибавим к ним, когда они сочтены. Верь, и моему
земному житию предел близок: сердце вещун, не обманщик. Лучше умереть, чем замирать всечасно. Вчера я исповедался отцу духовному и сподобился причаститься святых тайн; ныне, если благословит Господь, исполню еще этот долг христианский. Теперь хочу открыть тебе душу свою. Ты меня давно знаешь, друг, но знаешь ли, какой тяжкий
грех лежит на ней?
В сущности, старохристианский, православный и католический, угол зрения на мир исключает возможность борьбы со злом в мире, с неправдой и несправедливостью в миропорядке, ибо мирочувствие это признает лишь
грех и его роковые последствия, но не признает противостоящего человека злу, несправедливости в
земных положениях людей, в строе жизни.
— Не взыщи, осударь, Василий Федорович, коли я, худородный, бездомный странник, молвлю тебе не в укор, не в уразумение, а в напоминание. У нас на уме все сокровища
земные, то для себя, то для деток, а про сокровища небесные, их же ни тля, ни червь не поедают, и в помине нет. А там придет час Христов, аскамитных кафтанов, ковшов серебряных, ларцов кованых с собой не возьмем; явимся к нему наги, с одними
грехами или добрыми делами.
Русский народ приковывался к
земной жизни
грехом, и
грехи его были не меньше, даже больше, чем у народов Европы.
Социализм хочет приготовить счастливых младенцев, не знающих
греха. Христианство прежде всего дорожит свободой человеческого духа и потому не допускает возможности механической дрессировки человеческих душ для
земного рая. Оно предоставляет это дело антихристу.